[dzumikoi]

Последняя часть "недоцикла" про РёКаме)

Первая часть называлась : Утешение.
С ним все понятно. Я долго думала над продолжением "Серебряных чувств". Не могу назвать "Утешение" в полной мере продолжением, потому что идей было много. И такой маленький драббл отражает лишь малую часть всего придуманного. Нишикидо и Каменаши странная пара, до этого никогда не представляла их вместе. Была в этом какая-то странная спонтанность.

Часть вторая: я назвала ее "Утешение 2", но сейчас, перечитав написанное, я добавила через дробь еще одно название "Наши чувства". Ничего сложного, просто рассказ о чувствах 3 человек: Джин, Каме и Рё. Но думаю из трех историй, этот кусок нравиться мне меньше всех. Не получился он у меня. Была слишком скупа на слова и, кажется, не смогла объяснить все, что хотела.

Часть три: Окончание истории. Как сказала бета - ожидаемый финал. Большинство вроде бы пожалели Рё, так вот я пошла у вас на поводу. Вообщем читайте оценивайте)
И порадуйте автора комментами. Пожааааалуйста!


Автор: Koidzumi Risa
Бета: umi~kuraki
Название: Оставь...
Персонажи: КамеРё
Рейтинг: G
Жанр: романтика, флафф
Размер: драббл

читать

Самолет заходил на посадку, ремни уже были пристегнуты, а Джин так и не придумал, что сказать. Весь долгий полет вместо того, чтобы спать как остальные пассажиры, Аканиши старательно выдумывал причину своего внезапного возвращения в Японию. В голову лезла откровенная чушь, и еще все крутилась и крутилась одна единственная фраза: «Может, ты больше не мой, но и другому я отдать тебя не в силах». После злополучного разговора с Каменаши он никак не мог успокоиться. Мысли лезли, наскакивали друг на друга, перемешивались, сплетались и путались. А в глубине души он знал, что ничего не изменить, что время ушло, и сколько бы он не бился, любовь уже ушла. Разлука замела ее зимними снегами, унесла с собой весенним, напоенным цветочными ароматами ветром и сожгла на нещадном летнем солнце. Так какой же смысл мчаться обратно через полмира?
Самолет приземлился, и Джин, пройдя через таможню, поспешно убрал волосы под шапку и натянул ее на самые брови. Он остановился перед стеклянными дверьми аэропорта, мрачно вглядываясь в ноябрьскую сырость, бегущих людей, которые стремились скорее сесть в теплое нутро вездесущих такси. Аканиши покопался в сумке и достал ключи от машины. На связке тускло поблескивал брелок с логотипом авиакомпании. Он мысленно возликовал, что перед отъездом на всякий случай оставил машину в одном из подземных гаражей и сейчас нужно только спуститься вниз. Но он медлил, с каждой минутой вся затея казалась ему все менее продуманной. Джин раздраженно взлохматил волосы на затылке и издал громкий неопределенный звук, тем самым напугав проходящую мимо старушку. Потом он резко сорвался с места, стремительно направляясь к лифту и вынимая из кармана мобильный.
- Привет. Сделаешь для меня кое-что? – без предисловий спросил он. - Да, я в Японии. Но об этом никто не должен знать. Так ты выполнишь мою просьбу?
Через десять минут серебристый автомобиль вырулил со стоянки и стрелой полетел к городу. Не было никаких причин торопиться, но Джин вжимал педаль газа в пол так, будто от этого зависела его жизнь. Езда всегда помогала ему принять решение и окончательно избавиться от сомнений.

************************
«И зачем только Пи вдруг так срочно понадобилось со мной встретиться? Да еще и наедине. Будет говорить про Джина – выгоню!» - сердито думал Каме, поднимаясь по лестнице. «К тому же, почему надо встречаться у меня дома? Может, что-то действительно серьезное произошло?».
Каменаши неторопливо вошел в квартиру, разулся, выложил продукты из пакета в холодильник и приготовился к мучительно долгому ожиданию. Он знал, что некоторые переняли «милую» привычку Джина вечно опаздывать. Казу резко остановился - он подумал об Аканиши уже второй раз за пять минут. Опасное постоянство.
Сегодня у Каме были утренние съемки, так что к вечеру стало казаться, что в голове с тихим шелестом пересыпается песок. Это звук выводил из себя, и, чтобы избавиться от него, Казу прошел в ванную и сунул голову под струю холодной воды. Это помогло.
- Надолго ли? – уныло протянул он.
Вдруг дверной звонок разразился продолжительной трелью, Каме подскочил и чуть не свалился в ванну, при этом больно ударившись головой о кран. Мысленно проклиная Пи, он потащился открывать.
Минуту спустя Каме уже думал, что удар о кран был намного сильнее, чем ему показалось. Ведь легче было поверить в шутки воображения, чем своим глазам.
- Привет. А на улице такой ливень! - Джин улыбался, капельки воды стекали с отросших влажных волос и чертили мокрые дорожки у него на шее. Каме одернул себя, не позволяя мысли увести его в мир воспоминаний, которые так легко могут смешаться с настоящим и перестать быть просто событиями прошлого.
- Здравствуй, - ответил Казу, отводя глаза.
- Не хочешь смотреть на меня?
- А зачем?
- Ладно. Но все же негостеприимно вот так держать меня на пороге.
- Ну конечно, - в голосе Каменаши сквозила опасная мягкость, так знакомая Аканиши. «Еще немного и начнет кричать. Ну и пусть!». Джин отпихнул его в сторону и решительно прошел в кухню.
- Я только с самолета. Покормишь меня? – крикнул он оттуда.
Каме потер лоб: «Завидная наглость».
- Хорошо, но после ты уйдешь!
Аканиши предпочел проигнорировать последнюю часть высказывания и уселся на стул, подтянув одно колено к самому подбородку. Пока Каме накрывал на стол и что-то там еще резал и строгал, они сохраняли молчание, будто готовясь и выжидая последние секунды перед стартом, перед бурей.
Приборы зазвенели о тарелки, но разговор все не начинался. Наконец, Каменаши не выдержал и, воинственно сжав вилку, в упор посмотрел на Джина:
- Зачем ты приехал?
- Соскучился.
- Только не снова!
- Вспомни, как счастливы мы были, - тихо откликнулся Аканиши, взывая к их общему прошлому. - Тебе ведь не хватает этого так же, как и мне, нэ?
- Больше нет никаких «мы». Прошу, оставь меня.
- Никогда!
- Но почему?! – Каме вскочил со стула и бросил вилку на стол, та жалобно звякнула, отскочила и упала на пол. - Хватит! Хватит! Наше время ушло! Ты душишь меня…
Аканиши медленно поднялся и стиснул еле трепыхающегося Казу в объятиях.
- Ты слышал: никогда!
- Тадаима, - негромко и холодно произнес кто-то только появившийся в дверях.
- Рё?! – одновременно обернулись Каме и Джин.
- Собственной персоной! – недобро улыбнулся Нишикидо, он сделал странный жест рукой. - Только вернулся и уже обнимаетесь. Каме, ты бы хоть дверь запер.
Казу отпихнул Аканиши и ушел в дальний конец кухни, усевшись на подоконник.
- Так это он… Он заменил меня? – брови Джина сошлись на переносице. - Из-за него ты не принимаешь меня?!
- О, Аканиши, ну что ты, в самом деле, как маленький? – насмешливо пропел Рё. - Почти год прошел! Ты думал, что тебя ждут?
- Сколько вы вместе? – голос дрогнул, но он быстро взял себя в руки.
- Довольно долго. Знаешь, после того, как ты уехал, многие хотели забрать себе такую милую игрушку. Но я опередил их всех, - Нишикидо ухмыльнулся. Каме смотрел на них исподлобья.
- Все хотели узнать, чем это этот Каменаши так долго удерживал такого как ты. И что я узнал, знаешь?
Аканиши кивнул и, делая паузы между словами, произнес:
- Вдруг оказалось, что игрушкой был вовсе не он, - тревожный взгляд в сторону Казу. - Ты правда не видишь, как влияешь на людей?
- Хватит, - тихо ответил Каме, а потом вдруг сорвался на крик. - Уходите вы оба! Видеть вас не хочу! Как вы не понимаете – я не играл! Если для вас все это игра, то я не желаю в этом участвовать! Чувства – не игра! Вон!

Каменаши лежал на кровати на спине, раскинув руки. В голове не было ни единой мысли, но это его не печалило. А если закрыть глаза, то казалось, что кровать слегка качается под ним. Будто он совсем один посреди океана лежит на дне маленькой лодки, волны качают ее, убаюкивают. Ленивое солнце не слепит и не обжигает, а мягко ласкает кожу своим теплом. Не нужно беспокоиться или торопиться куда-то. Легкий ветерок приносит с собой запах соли и водорослей.
Тихо хлопнула входная дверь, и Каме неохотно очнулся от фантазий. Рё еле слышно прошел в комнату и осторожно пристроился у него под боком.
- Ну что? – прошептал Казуя.
- Ты мой, вот и все.
- И тебя не волнует, люблю ли я тебя?
- Пока твой взгляд обращен ко мне…для меня….Для меня этого достаточно.
Они помолчали. Нишикидо прижимался к теплому боку этого сильного, решительного и немного таинственного человека, который за последние несколько месяцев стал самым близким, самым необходимым для него. Рядом с ним Рё казалось, что он теряет привычного себя, растворяется его ледяной панцирь язвительности и насмешек. Защита дает трещину, и обнажается такой по-щенячьи беззащитный, мягкий живот. Он со страхом думал о том, что будет, если однажды, даже нечаянно, Каме вдруг причинит ему боль, ударив в самое уязвимое место. Тогда, взвыв от боли, отчаянья и предательства, придется спасаться бегством, скуля, заползать в самый темный угол и там еще долго зализывать кровоточащие раны. Раны будут заживать долго и мучительно, а от этой муки невозможно будет избавиться, и он потеряет способность думать и действовать. И после всего он точно одичает, и останется только лаять и бессильно злобно скалить зубы, отгоняя всех, кто осмелиться хотя бы приблизится к нему.
- Знаешь,- все так же тихо проговорил Казу, вытаскивая Нишикидо из омута грустных, гадких, до дрожи страшных мыслей. Рё вздрогнул и посмотрел на него. Глаза закрыты, ресницы чуть подрагивают. Ему так захотелось дотронуться до этих острых скул, провести кончиком пальца по горбинке на носу, очертить линию подбородка и щек, зарыться в волосы, пропуская тонкие пряди между пальцами.
- Знаешь, - снова начал Каме. - я любил его. Сильно. И думал, что это навсегда. Наверное, нельзя так сильно. А то можно сгореть. Я с ума сходил. Бесконечная ревность и ссоры. Еще более бурные примирения. Но все прошло. Закончилось ненастье, и пришел спокойный, солнечный день. Теперь Ты -моя тихая гавань, с тобой мне тепло. С тобой… я спокойно сплю по ночам. И я люблю это. И тебя… люблю.